Парень из преисподней
Когда листья свой цвет изменяли, одевали деревья они в переливы, предвестники далей туманных, морозных и снежных.
Когда небо серело все чаще, и синяя бездна, что Ариали порою казалась ему, утихала, и шла на покой на полгода, на долгих пол человеческих года,
когда и дома, и дороги, и лес, и поля, и слова, и мечты, все, казалось, молчанием было охвачено странным, как-будто случиться должно было что-то,
и голос той, что любил он в то время, не пел ему более песен из стран разноцветных, по летнему ярких и теплых,
шел он в место, где в те времена он покоя искал,
отложив стахкаарн, отложив Слово Силы;
и Наблюдение Тьмы без него открывало глаза.
Асмоэл исчезал, растворяясь в тиши умирающей жизни, - такая привычная жизнь, что он вел уже тысячи лет человеческих в битвах с той частью от расы своей, что спасение видела в людях, затихала,
такая привычная жизнь его увядала в звучании вздохов последних той части из мира от омошь, что омошь природой зовут.
И тогда начинались дожди, и холодные ветры рвались прямо к горлу и звали с собой,
в те края его звали, где всюду безмолвие, холод, и лед, и навечно под этим покровом упрятаны гордые птицы по имени Сила, Надежда, Отвага, Свобода, и Слово и Дело, и Бой до конца, до победы, до мира, который когда-то давно Атаиль потеряли.
И думал порой Асмоэл: "Неужели все было когда-то?
Неужто просторы моих Территорий, меж тех, что положены Сутью, пределов, текли, словно реки без дна и без берега,
разве не была вечной та твердь под ногами у зверя по имени омошь?"
И крылья свои раскрывая, тогда вспоминал Асмоэл, как все было...
Когда небо серело все чаще, и синяя бездна, что Ариали порою казалась ему, утихала, и шла на покой на полгода, на долгих пол человеческих года,
когда и дома, и дороги, и лес, и поля, и слова, и мечты, все, казалось, молчанием было охвачено странным, как-будто случиться должно было что-то,
и голос той, что любил он в то время, не пел ему более песен из стран разноцветных, по летнему ярких и теплых,
шел он в место, где в те времена он покоя искал,
отложив стахкаарн, отложив Слово Силы;
и Наблюдение Тьмы без него открывало глаза.
Асмоэл исчезал, растворяясь в тиши умирающей жизни, - такая привычная жизнь, что он вел уже тысячи лет человеческих в битвах с той частью от расы своей, что спасение видела в людях, затихала,
такая привычная жизнь его увядала в звучании вздохов последних той части из мира от омошь, что омошь природой зовут.
И тогда начинались дожди, и холодные ветры рвались прямо к горлу и звали с собой,
в те края его звали, где всюду безмолвие, холод, и лед, и навечно под этим покровом упрятаны гордые птицы по имени Сила, Надежда, Отвага, Свобода, и Слово и Дело, и Бой до конца, до победы, до мира, который когда-то давно Атаиль потеряли.
И думал порой Асмоэл: "Неужели все было когда-то?
Неужто просторы моих Территорий, меж тех, что положены Сутью, пределов, текли, словно реки без дна и без берега,
разве не была вечной та твердь под ногами у зверя по имени омошь?"
И крылья свои раскрывая, тогда вспоминал Асмоэл, как все было...
-
-
09.08.2008 в 22:02-
-
08.03.2009 в 10:57